Когда Смоленский Князь,
Противу дерзости искусством воружась,
Вандалам новым сеть поставил,-
Тогда все жители, и малый и большой,
Часа не тратя, собралися
И вон из стен московских поднялися,
Как из улья пчелиный рой.
Ворона с кровли тут на эту всю тревогу
Спокойно, чистя нос, глядит.
"А ты что ж, кумушка, в дорогу?-
Ей с возу курица кричит.-
Ведь говорят, что у порогу
Наш супостат".-
"Мне что до этого за дело?-
Вещунья ей в ответ.- Я здесь останусь смело.
Вот ваши сёстры - как хотят;
А ведь ворон неи жарят, ни варят:
Так мне с гостьми не мудрено ужиться,
А может быть, ещё удастся поживиться.
Сырком, иль косточкой, иль чем-нибудь.
Прощай, хохлаточка, счастливый путь!"
Ворона подлинно осталась;
Но, вместо всех поживок ей,
Как голодом морить Смоленский стал гостей,-
Она сама к ним в суп попала.

     - - -

Так часто человек в расчётах слеп и глуп.
За счастьем, кажется, ты по пятам несёшься:
А как на деле с ним сочтёшься -
Попался, как ворона в суп!